Личное дело: искусствовед Галина Манжола – о резной красоте купеческого дома Агафуровых (часть 1)
С конца марта по 21 июля коллектив Свердловского областного краеведческого музея работал удаленно – в отрыве от своих зданий, экспозиций и коллекций. Мы попросили сотрудников музеев рассказать о своих любимых предметах из собрания СОКМ – тех, что входят в сферу их научного интереса и по которым они особенно скучают. Коллеги представили столько познавательных рассказов, что несколько заключительных материалов мы публикуем на текущей неделе, когда коллектив Свердловского областного краеведческого музея в полном составе вышел на рабочие места и готовит наши площадки к приему первых посетителей.
Ведущий научный сотрудник Музейного клуба «Дом Агафуровых» Галина Ананьевна Манжола рассказывает о резном декоре купеческого особняка Агафуровых.
Особняк Агафуровых на Сакко и Ванцетти, 28 – один из немногих примеров сохранившегося городского деревянного усадебного дома конца XIX века в Екатеринбурге. Редкий прохожий не залюбуется его деревянной ажурной резьбой, внушительностью и основательностью. Давайте и мы с вами повнимательнее рассмотрим декоративное убранство этого дома.
На первый взгляд в доме, построенном в русском стиле с элементами модерна, а в интерьере – еще и барокко, нет ничего, что отражало бы национальную принадлежность бывших владельцев этого дома – татар, выходцев из Казанской губернии.
Затейливые узоры деревянных наличников дома, пространство внутри фронтона дома и крыльца напоминают, тем не менее, традиционные татарские вышивки, состоящие, как правило, из стилизованных растительных и геометрических мотивов. Орнамент являлся и является основным средством декоративно-прикладного искусства татарского народа, в мотивах и узорах которого хорошо просматривается чувство ритма, пропорции и формы. Такой орнамент в своей основе исходил из техники аппликации и мозаики по коже и шерсти, а та в свою очередь корнями уходила в ту далекую историческую среду, которая связана с земледельческой и скотоводческой культурой предков татар. Все это со временем повлияло на более поздний орнамент в таких техниках, как резьба по камню и дереву.
В период подъема Казанского ханства, в конце XV – первой половине XVI веков, расцветают различные виды народного творчества. Именно в этот период зарождается цветочный орнаментальный стиль, который позже проявился в резном убранстве монументальных сооружений Казани. На развитие этого стиля повлияли исторические и культурные взаимоотношения, существовавшие у предков татар со многими народами Востока, Кавказа, Передней и Малой Азии. В своей основе татарский орнамент состоит из цветочно-растительных, геометрических и, в меньшей степени, зооморфных мотивов. Наблюдая за живой природой, татарские мастера и мастерицы наделили цветочно-растительный и зооморфный орнамент чертами декоративной условности и стилизации.
Наряду с сохранившимися традициями в архитектуре и орнаментике жилища татар во второй половине XIX века отмечалось влияние русской архитектуры с ее декоративным убранством. Если дома в Казанской губернии еще в первой половине XIX века отличались большей строгостью, лаконичностью форм и резных украшений, то к концу XIX века резная орнаментика почти всех архитектурных деталей и конструктивных элементов жилища значительно развивается. Это напрямую связано с распространением пропильной ажурной резьбы, характерной для украшения русского дома. Наряду с пропильной резьбой сохранялась контурная и глухая резьба. Многие прорезные узоры можно было встретить и в резном орнаменте жилища русских сел, и в деревянных постройках Казани.
По мнению Гузели Фуадовны Валеевой-Сулеймановой, доктора искусствоведения, специалиста в области декоративного искусства Татарстана, все орнаментальные мотивы дома Агафуровых представляют собой традиционный резной убор татарских домов.
В главном фронтоне дома, выходящего на улицу Сакко и Ванцетти, в треугольном пространстве, называемом тимпаном, находится изображение «Древа жизни». Это символ рода, относящийся к старинному татарскому орнаментальному мотиву. Стилизованное изображение дерева, которое своими ветвями заполняет все пространство тимпана, отдаленно напоминает восточный узор «ислими» (один из самых распространенных мусульманских орнаментов, воплощающий в стилизованной или натуралистической форме идею непрерывно развивающегося цветущего лиственного побега). Орнамент дерева, выполненный в технике пропильной резьбы, основывается на симметрии изображения по отношению к вертикальной оси и называется «геральдический» или «обратный» раппорт (раппорт – основа повторяющихся мотивов). Начиная еще с XVI века, такой раппорт можно было увидеть во всех видах татарского орнаментального искусства. Ветви стилизованного дерева оканчиваются трилистником. Этот мотив занимал значительное место среди растительных изображений во многих видах искусства татар. В этой композиции трилистник схож с изображением цветка.
В русских деревянных домах фронтон назывался «очельем» или «начельником». Свисающее с конька крыши над очельем резное украшение, носящее в своем изображении символическое значение, называлось «полотенцем», на котором находились, как правило, солярные символы и волновые элементы. Орнамент причелин и полотенца указывал на связь дома с верхним миром, где находятся солнце и «хляби небесные». Все это служило, по мнению наших предков, защитой дома от непогоды.
В истории дома Агафуровых в советский и постсоветский периоды проводили ремонтно-реставрационные работы, и дом претерпевал незначительные изменения. Реставрация деревянного резного убранства дома пришлась, вероятно, на 1960-е годы. На так называемом полотенце было несколько иное изображение, чем в наши дни, которое вместе с «Древом жизни» могло являть собой символы процветания и продолжения рода Агафуровых, по мнению Г. Ф. Валеевой-Сулеймановой.
Небольшое окно на фронтоне обрамлено ромбами и квадратами, как и нижний край фронтона. Этот орнамент выполнен в технике накладной или контурной резьбы, широко применявшийся как у татарских, так и у русских мастеров. Инструментами служили топор, пила и стамеска. Ромб, символизируя солнце, занимает в орнаментации татарских узорных тканей, в резьбе по дереву одно из основных мест. Ромбы и прямоугольники – древнейший символ, связанный с культом плодородия.
В декоративном убранстве дома Агафуровых можно увидеть один из редких мотивов для татарского искусства – зооморфный. Народные мастера не всегда считались с догмами шариата, запрещавшим изображение животных. В декоративном искусстве можно встретить отражение окружающего мира в виде птиц, коней, рыб, бабочек, но в очень стилизованном виде. В среднем ряду карнизного подзора орнамент в виде гусей, головы которых направлены друг к другу. Это один из популярных мотив в украшении деревянных домов территории Заказанья, где и находилась деревня Малые Елги Лаишевского уезда – родная деревня семейства Агафуровых. Гусь, по-татарски, «каз», и его, по одной из версий, связывают с происхождением названия Казани. Если присмотреться, то можно увидеть узор из прямых и обратных фигур. Такой узор, типа «модехиль», был распространен в резной каменной орнаментике еще с XVI века. Расположение такого орнамента на фасадных карнизах жилых домов использовалось с применением ленточной композиции.
Такая же композиция в нижнем ряду карнизного подзора купеческого дома, но уже в виде коней, головы которых всегда в изображении направлены друг от друга. Головы коней, в нижней своей части, образуют один из любимых цветов в татарском орнаментальном искусстве – тюльпан. Тюльпан (по-татарски «лалэ») – символ любви, продолжения рода, возрождения природы. Стилизованное изображение трилистника тюльпана встречалось в искусстве Казанского ханства и относится к степным мотивам азиатского происхождения. Этот мотив мог выступать в виде главного или дополнительного, как в народной татарской вышивке, так и в резном убранстве татарского дома.
В доме Агафуровых тюльпаны примостились на наличниках окон, речь о которых пойдет в следующей публикации.
Узнайте больше о внешнем оформлении и интерьере Дома Агафуровых из видеоэкскурсии «Дом купцов Агафуровых. История и декор»!
Познакомьтесь с другими рассказами из цикла «Личное дело»:
Историк Константин Аникин – о сабле «Фрегат «Светлана»
Историк Николай Неуймин – о картине «Дом Ипатьева»
Археолог Анна Мосунова – о погребениях эпохи энеолита
Историк Елена Третьякова – о материалах секции бывших военнопленных и узников фашистских концлагерей
Историк Любовь Двинских – о погонах и других вещах космонавта Юрия Гагарина
Историк Ольга Махонина – об уральской медной посуде
Историк Екатерина Кушниренко – о фотокопии картины «Передача Романовых Уралсовету»
Археолог Светлана Панина – о навершии на жезл в виде головы белки
Историк Елена Ваулина – о древнегреческой пелике
Историк Николай Неуймин – о портрете из кабинета императрицы Марии Федоровны
Историк Алексей Федотов – о китайских народных картинах «няньхуа»
Историк Татьяна Бахарева – о предметах, плетеных из бересты
Искусствовед Мария Медведева – об уральских сундуках
Историк Екатерина Кушниренко – об агитационном плакате эпохи строительства домен Магнитостроя
Искусствовед Галина Манжола – об Агафуровских дачах
Историк Александр Мальцев – о скульптуре Эрнста Неизвестного «Сатир»
Заведующая Музеем природы Елена Скурыхина – о серии спичечных этикеток «Города-герои»
Историк Любовь Козырева – о пластинке «Марш Агафуров»
Археолог Светлана Савченко – об уникальных кинжалах Шигирской коллекции
Историк Лев Фадеев – о скульптуре Эрнста Неизвестного «Бертран де Борн»
Орнитолог Алексей Гурин – о скрытной кукше
Археолог Светлана Савченко – о рыболовных орудиях каменного века
Культуролог Полина Губкина – о скульптуре Эрнста Неизвестного «Кентавресса»
Археолог Светлана Савченко – о таинственных древних каменных дисках Урала
Искусствовед Валерия Зубченко – о работе Эрнста Неизвестного «Рука (пресс-папье)»
Историк Вячеслав Богданов – о семейной фотографии изобретателя радио А. С. Попова
Культуролог Полина Губкина – о скульптуре Эрнста Неизвестного «Сфера в сфере»