Версия для слабовидящих

Личное дело: искусствовед Галина Манжола – о предметах из фаянсового сервиза Товарищества М. С. Кузнецова

Онлайн-проект «Личное дело» возвращается! В первом сезоне, с апрель по июль, вышли 59 публикаций: 29 сотрудников из восьми наших музеев ежедневно рассказывали на сайте о своих любимых предметах из собрания СОКМ – тех, что входят в сферу их научного интереса. Во втором сезоне, когда музеи открыли двери для посетителей после карантина, а сотрудники вернулись к текущим задачам, сюжеты будут выходить не так часто, но сохранят глубину подачи материала и интересные факты. 

Ведущий научный сотрудник Музейного клуба «Дом Агафуровых» Галина Ананьевна Манжола рассказывает об «охоте на фаянсе» – двух предметах из столового сервиза производства Товарищества М. С. Кузнецова.

Подарки любят все – и дети, и взрослые, и даже музеи. Не так давно наш музей стал обладателем двух роскошных фаянсовых предметов из столового сервиза, да еще каких! Если перевернуть каждое из блюд, то можно увидеть клеймо – маленькую печать завода Товарищества М. С. Кузнецова. Клейма выполнены в цвете, а еще одно прямо в тесте – именно так специалисты называют фарфоровую или фаянсовую массу. Два клейма на одном изделии ставили с таким расчетом, что со временем одно обязательно должно сохраниться. Кроме того, на клеймах можно увидеть и место, где эти блюда изготовили.

Вряд ли найдется такой человек, который не слышал бы о знаменитой когда-то империи «фарфорового короля» Матвея Сидоровича Кузнецова или, по крайней мере, о его продукции: чайных парах, тарелках, блюдах и целых сервизах. Товарищество производства фарфоровых, фаянсовых и майоликовых изделий как одно из крупнейших фарфорово-фаянсовых производств Российской империи конца XIX – начала XX веков основал в 1889 году российский промышленник и предприниматель из рода Кузнецовых, Матвей Сидорович Кузнецов. Товарищество просуществовало вплоть до национализации производств.

О Кузнецовых, промышленниках и купцах-старообрядцах, было известно еще с начала XIX века, когда в 1810 году началось строительство небольшого фарфорового производства в городе Гжель, а затем появилась крупная фабрика в Дулёво Владимирской губернии. Дело Кузнецовых неизменно росло, и к концу XIX века гжельский и дулёвский фарфор был широко известен. В 1846 году в семье Сидора Кузнецова родился долгожданный сын – наследник Матвей, которого отец растил как продолжателя семейного дела. Основы фарфорового дела Матвей Кузнецов постигал с юных лет. Обучаясь в Рижском коммерческом училище, он проходил технологическую практику на Рижском фарфоровом заводе Кузнецовых. В 18 лет Матвей по духовному завещанию своего отца становится единоличным владельцем всех заводов семьи Кузнецовых. По достижению совершеннолетия он должен был еще три года находиться под опекой мужей своих старших сестер. Возглавив отцовский бизнес, Матвей Кузнецов поставил себе цель, к которой шел затем всю свою жизнь — монополизировать фарфоровое производство в России.

В конце XIX века Матвей Сидорович объединил 18 собственных предприятий, в том числе восемь фарфоровых и фаянсовых фабрик, создав «Товарищество производства фарфоровых и фаянсовых изделий» и став крупнейшим производителем в этой области. Все товары маркировали единой отметкой «Товарищество М. С. Кузнецова». В качестве признания заслуг  Кузнецов получил от императорского двора право использовать символ государства – двуглавого орла. Как лучший в своей отрасли, он имел звание «Поставщик Двора Его Императорского Величества», регулярно показывая свой товар на выставках и получая первые призы и золотые медали. В 1882 году он участвовал во Всероссийской художественно-промышленной выставке в Москве, где преподнес императрице Марии Федоровне понравившийся ей фарфоровый чайный сервиз. На следующий год он был награжден орденом Святого Станислава третьей степени.

Матвей Сидорович Кузнецов имел и другие награды: орден Бухарской звезды, французский Кавалерский Крест и орден Почетного легиона. Был он гласным Московской городской думы, выборным Московского биржевого общества, членом многих благотворительных учреждений. На его деньги построены пять больниц и пять училищ, три церкви, открыты несколько столовых для бедных, родильные дома.

«Товарищество М. С. Кузнецова» процветало во многом благодаря коммерческому таланту Матвея Сидоровича, его предприимчивости и изобретательности в решении деловых вопросов. Большим успехом пользовались не только отменный кузнецовский фарфор, фаянс, опаловая столовая и чайная посуда, но и терракотовые фигурки, вазы, великолепные изразцы для печей, расписанные со строгим соблюдением стиля древнерусского лубка. Печи, украшенные такими изразцами, превращались в подлинные произведения искусства и становились украшением дома. Особенностью кузнецовской продукции была не только массовость, но и постоянная ориентация на вкусы потребителей. Для крестьян – товар дешевый, не броский, для горожан – сервизы средней цены, но по росписи похожие на дорогие. Для богатых купцов предлагали посуду с «золотым нутром» – покрытую изнутри сплошь золотом, или «полунутром» – с золотом наполовину. Выпускали посуду для трактиров, ресторанов и многое другое.

На блюдах, подаренных нашему музею, мы не увидим ни золотой каймы, ни цветистых роз – монохромный сдержанный по цвету темный серо-синий рисунок контрастно выделяется на белом фоне. Изысканны формы блюд, одно из которых, вероятно, было вазой для фруктов – высокое криволинейное по форме на небольшой основательной ножке, расходящейся книзу по четырем сторонам и заканчивающейся выпуклыми листочками и крупными завитками; другое – круглое и широкое с волнистым краем – для горячего, возможно, для дичи.

Охотничья тематика просматривается в рисованных сюжетах, находящихся как с наружной, так и с внутренней стороны блюд. Вот мы видим динамичную сцену, где всадник на коне со сворой собак настигает преследуемую добычу, а вот отдельные сцены с глухарями, фазаном, косулями, зайцем или с медведем – хозяином леса. И самый трогательный сюжет – голова собаки, схватившая подстреленного лесного кулика – вальдшнепа, в глазах которой любовь и преданность хозяину.

Все изображения, скорее всего, нанесены при помощи одной из техник: шелкографии, печати или деколирования (от слова «деколь»), широко применявшейся на заводах Кузнецова. Деколирование – это технологии декорирования керамических, фарфоровых и стеклянных изделий путем высокотемпературного нанесения на них неорганических красок. Изображение получается устойчивым к механическим воздействиям. Изделие, декорированное с помощью деколи, сохраняет свой прежний вид в течение всего срока службы: краски не тускнеют, не меняют оттенка и не выцветают. Изобрел деколь француз Симоном Франсуа Равенне приблизительно в 1750 году. При помощи тонкой бумаги, горячих медных пластин и рисунка с матрицы можно было переносить изображение на фарфор.

На клеймах наших блюд, чуть ниже двуглавого орла с короной и ленты с надписью «Товарищества М. С. Кузнецова», можно увидеть надпись «Въ Песочнъ» и номер партии № 89.

Фаянсовый завод в селе Песочня стал последним приобретением Матвея Сидоровича. Первоначально завод Акционерного общества Мальцевских заводов принадлежал Сергею Ивановичу Мальцеву. В 1899 году завод арендовал Кузнецов, а с 1911 года выкупил его и провел модернизацию. Кузнецовы старались сохранить на заводе культуру белого фаянса. Для успешной конкуренции с английскими фаянсами и удержания рынка на заводе активно разрабатывали новые формы. В феврале 1919 года предприятие национализировали. Позже в названии стало присутствовать наименование Песоченской фаянсовой фабрики, затем Кировского завода строительного фаянса.

Коллекция фаянсовых изделий Свердловского областного краеведческого музея пополнилась двумя превосходными экспонатами, которые можно увидеть в экспозиции Музейного клуба «Дом Агафуровых» до декабря. Затем эти замечательные образцы кузнецовской посуды – своеобразный символ ушедшей эпохи – скроются в запасниках нашего музея для дальнейшего изучения и появления на последующих выставках.

Изучайте тематический дайджест публикаций «Личное дело»!

Темы новости:
Блог, Личное дело, Музейный клуб «Дом Агафуровых», Наши сотрудники
Расскажите, как музей
может стать лучше?
Ждём ваших предложений